Проблема русского национального характера в романе И.А. Гончарова "Обломов"
Введение
История идеи "национального характера"
столь же древняя, как и само разделение человечества на народы и племена.
Мысль, что этнические различия выражаются не только в различии вещей, обычаев
и способов хозяйства, но и в разнице темпераментов и поведенческих черт, приходила
и Геродоту, и Нестору, и Монтескье, и десяткам и сотням их менее знаменитых
современников.
Довольно долго описания национального характера были уделом беллетристики.
Путешественники описывали нравы жителей ближних и дальних стран, политические
памфлетисты обличали пороки своих народов или подлости внешних врагов, ученые
и философы пытались, вслед за Гердером, разгадать тайну "духа народа".
Все это удобно упаковывалось в обертку "национального характера",
склеенную из стереотипов - немцы склонны к порядку, англичане чопорны, французы
ветрены, китайцы церемонны, русские добродушны и ленивы, зато "быстро
ездят".
"Русскому характеру" немало досталось от стереотипных построений
- и враждебных, и самых что ни на есть благожелательных. Французский путешественник
Адольф де Кюстин с ненавистью описывал "Россию в 1839 году" как
страну рабов, в которой все пронизано страхом, а апатичные и трусоватые русские
даже дышат не иначе как по приказанию императора. А всего несколькими годами
ранее Александр Пушкин писал: "Взгляните на русского крестьянина: есть
ли тень рабского унижения в его поступи и речи? О его смелости и смышлености
и говорить нечего. Переимчивость его известна". Разгадать "загадочную
русскую душу" пыталось не одно поколение русских и иностранцев, выдумывая
для нее все новые и новые алхимические формулы. "В русском человеке сочетаются
Петр Великий, князь Мышкин и Хлестаков", - утверждает англичанин Бэринг.
А один из отечественных авторов находит другой образ - братьев Карамазовых:
"Бескорыстие любви Алеши, неудержимость национального порыва Дмитрия,
до конца идущая рефлексия Ивана, подлая маргинальность Смердякова" (остается
спросить - а как быть с глумливым сластолюбием Федора Павловича?).
Своеобразную интерпретацию темы "русского национального характера"
дал в своих произведениях писатель Х1Х века, наделенный талантом объективного
художника, Иван Александрович Гончаров. Русская жизнь отразилась в его романной
"трилогии" не в политической или идеологической злобе дня, а в ее
"коренных" духовно-нравственных основах, коллизиях и идеалах, которые,
как справедливо считал романист, "всегда будут интересовать людей - и
никогда не устареют (4. с. 96)". Проникая мыслью и творческим воображением
в сущность и тенденции бытия отечественного, Гончаров тем самым открывал в
нем и содержание общее, всечеловеческое.
Его роман "Обломов" - есть размышления писателя о национальном русском
характере, его истоках, своеобразии. Это особенно актуально сейчас, в начале
ХХ1 века, когда в России по - прежнему остро встал вопрос о путях развития,
о национальных приоритетах.
И.А. Гончаров в образе главного героя, Ильи Ильича Обломова, представляет
читателю устойчивый тип русского народа, со всеми его "плюсами"
и "минусами", он изображает Россию, ее самобытный характер такими,
какими видит их сам художник, и не пускается в отвлеченную философию, не увлекается
какой-то одной стороной, он вертит предмет со всех сторон, выжидает совершения
всех моментов явления. Истинный талант Гончарова - писателя заключается в
том, что он в спокойном, неторопливом повествовании дает объективную картину
мира.
Объект исследования - роман И.А. Гончарова "Обломов".
Предмет исследования - проблема русского национального характера в романе
И.А. Гончарова "Обломов".
Цель исследования - выявить, в чем сущность авторской интерпретации "русского
национального характера" в романе И.А. Гончарова "Обломов".
Задачи:
1. проанализировать научную литературу по теме исследования;
2. выявить, в чем смысл полемики западников и славянофилов о путях развития
России;
3. установить, какую идейно-смысловую нагрузку несет образ Обломова в аспекте
решения данной проблемы;
4. обратившись к ключевым образам, художественным деталям, показать, как проявились
черты "русского национального характера" на страницах романа И.А.
Гончарова.
Новизна нашего исследования в том, что мы попытались, показать остроту проблемы
и неоднозначность ее решения, отказавшись от стереотипов, то есть позиций,
трактующих Обломова исключительно как образ "ленивой русской души".
Мы обращаемся к православным традициям, к спорам славянофилов и западников
о путях России, размышляем о том, что питает "русский национальный характер",
куда корнями уходит сущность символической натуры Обломова, в чем важность
интерпретации И.А. Гончарова темы русского национального характера.
Основная часть
Глава 1.
К вопросу о самобытности русского национального характера
( полемика западников и славянофилов о развитии России).
Много есть загадочного в русской истории,
в судьбе русского народа и русского государства. Многие люди задумываются,
размышляют над вопросом: "В чем самобытность, своеобразие русского национального
характера?" В русской литературе Х1Х века тема самобытности русского
народа нашла художественное воплощение в произведениях А.С. Пушкина ("Евгений
Онегин", "Станционный смотритель" и др.), М.Ю. Лермонтова (добряк,
искренний, мягкотелый Максим Максимыч в "Герое нашего времени"),
Н.В. Гоголя (убогая, но бескрайняя, просторная, Великая, несущаяся в неизведанное
птица-тройка Русь в "Мертвых душах"), но особое звучание данная
тема приобрела в произведениях русских писателей 50-60 годов Х1Х века. Обратимся
к творчеству Ивана Гончарова, в котором мы угадываем размышления автора на
современные социальные темы - поиск путей органического развития России, снимающего
крайности патриархальности и буржуазного прогресса. Его роман "Обломов"
- художественное воплощение противостояния двух течений - западников и славянофилов.
Пограничное положение России и русской культуры между Востоком и Западом,
Азией и Европой, вызванные этим внутренние противоречия русского национального
характера, менталитета, образа жизни, быта, социокультурных институтов, общественной
психологии и идеологии, специализированных областей культуры (включая науку
и искусство, философию и религию), непредсказуемость социокультурной истории
- все это явилось источником вековых конфликтов и идеологических споров. Две
противоположные тенденции - западная и восточная - весьма существенно повлияли
на формирование русского национального характера.
Под национальным характером Николай Бердяев понимал устойчивые качества, присущие
представителям данной нации и возникающие под влиянием природных и исторических
факторов, проявляющихся не только в нравах, поведении, образе жизни, культуре,
но и в судьбе нации, государства. Русская общественная мысль второй половины
Х1Х века бьется над решением вопроса о путях развития России. Могут ли они
быть простым воспроизведением путей Западной Европы или Россия имеет свою
особенную судьбу? В решении этого вопроса русская общественность размежевалась
на два течения - западническое и славянофильское. Первые полностью принимают
реформу Петра Великого и считают, что Россия должна и далее идти западным
путем, вторые видят в петровских реформах попытку насильственной европеизации
и полагают, что в дальнейшем своем развитии Россия должна опираться на собственный
тип культуры, на самобытный русский характер, вырастающий на духовной почве
православия. Самобытность России, по мнению славянофилов, - в отсутствии в
ее истории классовой борьбы, в русской поземельной общине и артелях, в православии
как единственно истинном христианстве.
Взгляды славянофилов сложились в идейных спорах, обострившихся после напечатания
"Философского письма" П. Чаадаева. Главную роль в выработке взглядов
славянофилов сыграли литераторы, поэты и ученые А.С.Хомяков, И.В.Кириевский,
К.С.Аксаков, Ю.Ф.Самарин. Близкими к славянофилам по общественно-идейным позициям
в 40-50-х гг. были писатели В.И.Даль, С.Т.Аксаков, А.Н.Островский, А.А.Григорьев,
Ф.И.Тютчев, Н.М.Языков. Большую дань взглядам славянофилов отдали историки
и языковеды Ф.И.Буслаев, О.М.Бодянский, В.И.Григорович, М.М.Средневский, М.А.Максимович.
Известно, что в центре всех построений славянофилов, лежат мифологизированные
представления об общине как социальной "личности", где каждый отдельный
человек добровольно и сознательно отрекается "от своего полновластия"
в пользу общинного. Приоритетной же социально - нравственной ценностью западников
является личность, её освобождение от традиционных, преимущественно патриархальных
и средневековых, пут, провозглашение её свободы и самостоятельности. Русский
человек, по мнению западников (А.И. Герцена, Н.П. Огарева, В.П. Боткина, Н.Х.
Кетчера, и др.), свободный от груза исторических традиций, преданий и авторитетов,
может оказаться "прогрессивнее" любого европейца в силу своей "переменчивости",
а землю, не таящую в себе никаких собственных семян, но плодородную и неистощенную,
можно с успехом засеять семенами заемными.
Начало "соборности" (свободной общности от сословной ограниченности),
характеризующее жизнь восточной церкви, усматривалось славянофилами в русском
обществе. Православие и традиция общинного уклада сформировали глубинные основы
русской души.
Идеализируя патриархальность и принципы традиционализма, славянофилы понимали
народ в духе консервативного романтизма. В то же время славянофилы призывали
интеллигенцию к сближению с народом, к изучению его жизни и быта, культуры
и языка. "Только у славянофилов была национальная идея, только они признавали
реальность народной души. Для западников не существовало народной души".
(2. стр.132)
Славянофилы утверждали, что полная и высшая истина даётся не одной способности
логического умозаключения, но уму, чувству и воле вместе, т.е. духу в его
живой целостности. Целостный дух, обеспечивающий истинное и полное познание,
неотделим от веры, от религии. Истинная вера, пришедшая на Русь из его чистейшего
источника - восточной церкви (А.С. Хомяков), обуславливает, по мнению славянофилов,
особую историческую миссию. Оно возникает в результате освобождения от чужого
авторитета, от подражательности. Этому призваны помочь русская многовековая
история и современный быт простого народа, впитавший в себя всё подлинно национальное,
формирующее саму пластику своеобразной русской натуры.
Публицист Д. Ильин, например, полагает, что "русская идея всегда воплощала
авторитарную власть, основанную на Православии". Считая, что масса людей,
уверовавшая в Бога, в благость, становится народом, тот же автор говорит,
что русское православие воспринимает Бога любовью. Христианская любовь, по
мнению славянофилов, - главная черта русского национального характера, а любовь
к Богу, собственно, и составляет суть загадочной русской души. Представляя
религиозность как национальную черту народа, славянофилы утверждают, что возрождение
русской государственности и русского народа возможно лишь через возрождение
православной церкви. Писатель А. Дугин, например, замечает, что само понятие
русского народа нельзя свести к современным понятиям "этнос", "нация"
и др. Русские, по его мнению, воспринимают свою национальную принадлежность
как религиозный фактор, как концессию. "Быть русским - значит принадлежать
к особой загадочной религии, чьи контуры совпадают с бесконечностью русских
границ". Поэтому именно у русского народа, имеющего длительную духовную
традицию, благодаря православию, есть все предпосылки для свободного в самобытного
исторического развития, достижения органической цельности духа и жизни в целом.
(А.С. Хомяков)
Славянофилы считают, что именно православие призвано сыграть главную роль
в сохранении самобытности и дальнейшем развитии российского общества. Произойти
это должно на основе соборности, под которой они понимали единение людей в
поисках коллективного пути спасения, основанного на христианской любви. Религиозно-философское
учение славянофилов продолжил И.В. Киреевский, считая отличительными чертами
западной культуры рационализм и индивидуализм. Как уже было отмечено, приоритетной
социально-нравственной ценностью "западников" являлась личность,
ее освобождение от традиционных, преимущественно патриархальных и средневековых
пут, провозглашение ее свободы и самоценности. "Свобода лица - величайшее
дело; на ней и только на ней может вырасти действительная воля народа. В себе
самом человек должен уважать свою свободу и чтить ее не менее, как в ближнем,
как в целом народе". (6., с. 24)
Да, действительно, Россию всегда тянет в крайности, это же характерно и для
человеческих судеб. Но как без крайностей развиваться? Сначала ты возводишь
в идеал какую - либо идею, а когда придет разочарование - ты, как школьник,
кидаешься в противоположную сторону. Но, несмотря на столь разительные различия
в трактовке дальнейшего пути развития России, и славянофилы, и западники были
патриотами. Когда в 1861 году, вслед за А.С. Хомяковым, скончался "рыцарь
славянофильства"
К.С. Аксаков, западник А.И. Герцен сказал: "Да, мы были противниками
их, но очень странными. У нас была одна любовь, но не одинаковая. У них и
у нас запало с ранних лет одно сильное … чувство безграничной … любви к русскому
народу, к русскому быту, к русскому складу ума…" (5., с.5). Славянофилы
любили Россию как мать, любовью сыновней, любовью - воспоминанием, западники
- как дитя, нуждающееся в заботах и ласке, но в духовном наставничестве.
Глава 2.
"Русская душа, ушибленная ширью"
в романе И.А. Гончарова "Обломов".
Ветер, солнце, тучи, в которых трепещут синие
молнии, утренний туман, дождевые облака, вечерние зори и утренние восходы,
моря, реки, овраги передают ощущение бескрайних просторов России. Все это
не могло не повлиять на складывание русского национального характера. Без
таинственной взаимосвязи природы и народа нельзя до конца понять и объяснить
загадочную русскую душу. "Русская душа подавлена необъятными русскими
полями и необъятными русскими снегами, она утопает и растворяется в этой необъятности"
(2., с.65). По мнению русского философа Николая Бердяева, "власть шири
над русской душой порождает целый ряд русских качеств и русских недостатков".
Противоречивость русской натуры прослеживается на протяжении всего действия
романа Гончарова "Обломов", но наиболее остро она вырисовывается
в своеобразном граде Божьем - в описании быта и нравов русской, идиллической,
коллективной Обломовки. Читателя поражают масштабы русской земли, умиротворенность
природы с одной стороны и беспечность, бесхозяйственность - с другой: "Как
все тихо, все сонно в трех - четырех деревеньках, составляющих этот уголок!
Они лежали недалеко друг от друга и были как будто случайно брошены гигантской
рукой и рассыпались в разные стороны… Как одна изба попала на обрыв оврага,
так и висит там с незапамятных времен, стоя одной половиной на воздухе и подпираясь
тремя жердями. Три - четыре поколения тихо и счастливо прожили в ней"
(1., с.98).
Тишина и мир покоятся на бескрайних полях России, "тишина и невозмутимое
спокойствие царствуют … в том краю", а нарушают эту всеобщую российскую
умиротворенность лишь жужжащая туча мух, одинокий палимый зноем пахарь да
случайно появившийся из-за перегородки босой, длинноволосый, трехлетний ребенок.
Умиротворяюще действуют на русский народ огромные расстояния и просторы, он
не видит необходимости ограничивать себя. К такой мысли подводит читателя
Гончаров - художник. Необъятные пространства как бы находятся внутри русского
человека, властвуют над ним. Русский не в силах до конца овладеть ими. Русский
человек теряется в пространствах, подобно Илье Обломову, растворившемуся в
полах своего восточного мягкого халата: "Халат имел в глазах Обломова
тьму неоцененных достоинств: … тело не чувствует его на себе; он, как послушный
раб, покоряется самомалейшему движения тела" (1., с.194). "Русская
душа ушиблена ширью", распластавшись по России, "точно ком теста"
(1., с.295).
Куда проще немцу. Имея вокруг себя более скудные пространства, он не может
ощущать себя в безграничности. Он старается благоустроить свое отечество,
вкладывая в него все свои силы. Ему чужда безалаберность и неорганизованность
русских. Он не мыслит себя без самодисциплины и ответственности, без порядка
во всем. " Человек создан сам устраивать себя и даже менять свою природу…
(1., с.433)" - таково жизненное кредо немца - Штольца. Андрею Штольцу
не понять славянскую безграничность своего друга Обломова, так как "всюду
он видит границы и всюду ставит границы (2., с.68)", он ищет спасения
в своей собственной организованной энергии, в напряженной активности.
Штольц не может понять исконно русского Обломова, не может простить ему его
неумение жить, устраивать жизнь, неумение достигать возможного, а Облому противен
германский пафос мещанского устроения жизни - жизни суетной, вещественной,
организованной.
Если сравнивать русских с таким самоорганизованным народом, как, например,
немцы, то в русском народе нет особенной четкости, ответственности, обязательности
в труде. И тут свою роль играют не столько исторические, сколько природные
и географические факторы, обеспечивающие формирование национального характера.
Исконно русским и истинно германским представителями выступают в романе А.И.
Гончарова "Обломов" два художественных образа - русский барин Илья
Ильич Обломов и немец Андрей Штольц; в первом сконцентрировалась бескрайняя
и противоречивая Русь, а во втором - германская узость, ограниченность, порождающая
организаторскую энергию.
Заключение.
Роман И.А. Гончарова "Обломов"
- роман - предупреждение. Что станется с Россией, с русским народом, уподобившемуся
Емелюшке, лежащему на печи? Ответ дан в финале романа - тихая незаметная смерть
русского барина, обретшего вечный покой через душевную чистоту, смиренность,
кристальную совестливость. Второй вариант ответа, выведенный на страницах
романа, - победоносное семимильное "вышагивание" по России немца
Штольца. Гончаров не дает прямого ответа, он лишь художественно интерпретирует
идеи общественности второй половины Х1Х века - идеи о национальном русском
характере.
"Ангельская святость и зверская низость - вот вечные колебания русской
души" (2., с.33). Такой противоречивой натурой предстает перед читателем
Илья Ильич Обломов, восходящий к былинному богатырю Илье Муромцу.
Исследования функций слов с семантикой еды в романе И.А. Гончарова "Обломов"
приводят нас к мысли о том, что они раскрывают не только традиции национальной
кухни и обычаев русского народа, но и усиливают реалистичность текста за счет
предметной детализации пищевых реалий. "Еда, ясти, яствовать, есть"
- этот ряд как бы подчеркивает важность для русской души ощущения "Я
есть" ("Я есмь").
Но не только это "питает" Илью Ильича Обломова, его образ пропитан
духом русских богатырей, чистотой, святостью. Это корни, никак не явившие
себя в романе, но они свидетельствуют о громадном потенциале русской души,
которая еще не разбужена, не готова явить свою силу и удаль. Это душа, сохранившая
"хрустальную прозрачность" и чистоту.
Обломов - синтез несопоставимых понятий, качеств. С одной стороны - добродушие,
святость, спокойствие, с другой - спокойность, перетекающая в бездейственность,
лень, полную апатию, равнодушие ко всему окружающему и происходящему. Причины
противоречия, на наш взгляд, кроятся, во-первых, в географии русской души,
растворившейся во власти российских пространств, во-вторых, в национальных
традициях и обычаях русского народа, в-третьих, в особом духе русской религиозности.
Список литературы.
1. Гончаров И.А. Обыкновенная история; Обломов:
Романы. - М.: Худож. лит., 1986. - 496 с.
2. Бердяев Н.А. Судьба России. - М.: Советский писатель, 1990. - 346 с.
3. Вышеславцев Б.П. Русский национальный характер // Вопросы философии.- 1995.- №6
4. Недзвецкий В.А. Романы И.А. Гончарова. - М.: Изд-во МГУ, Изд-во "Просвещение", 1996. - 112 с.
5. Лебедев Ю.А. Русская литература Х1Х века: Вторая половина: 10 кл.: Учеб. Для общеобразоват. учреждений. - 6-е изд. - М.: Просвещение, 1999. - 410 с.
6. А. И. Герцен. Собр. соч. В 30-ти тт. М.:
Наука, 1954-1960 г., т.2 .
7. Философский энциклопедический словарь./Редкол.: С.С. Аверинцев и др. -
2-е изд. - М.: Сов.энциклопедия, 1989.- 814 с.
8. Замалеев А.Ф. Курс истории русской философии. Учебное пособие для гуманитарных
вузов. - М.: Наука, 1995 - 191 с.